Олег Валерьевич, расскажите о своем опыте работы?

В клинике я занимаюсь проведением наркозов и обеспечением проведения интенсивной терапии в раннем постоперационном периоде, т.е. это первые сутки нахождения пациента в клинике. Работаю здесь с момента основания, а с Отари Гогиберидзе работаю в течение последних 11 лет. Стаж по работе анестезиологом-реаниматологом – 25 лет, высшая категория.

То есть 25 лет делаете людям наркоз…

Не только наркоз. В России моя специальность в силу обстоятельств не разделяется на анестезиологию и реаниматологию – приходится работать и реаниматологом и анастезиологом. Для клиники это хорошо – ситуации бывают разные в постоперационном ведении больных.

А где вы получали образование по специальности?

Я окончил Военно-Медицинскую Академию в Санкт-Петербурге.

Что вас привело в это направление?

Меня привлекала возможность оказывать помощь пациенту в экстремальной ситуации, когда его жизни угрожает какая-либо опасность, не всегда объяснимая и очевидная на первый взгляд – в этом есть свой драйв, искусство и умение анестезиолога-реаниматолога оказывать неотложную помощь. Умение не бояться тяжелых больных. Как анестезиолог могу сказать, наркоз – это не благо для пациента, но это способ защитить организм от операционного стресса – и этот момент необходимо осуществить его так, чтобы наркоз не оказался тяжелее самой операции.

А бывает и такое?

В клинике мы стараемся с этим не сталкиваться – если у пациента есть какие-то противопоказания или показания к операции, мы сразу стараемся подробно объяснить ему ситуацию, когда риск при проведении наркоза будет выше, чем от самой операции – стоит ли оно того? Если же пациент настаивает, мы принимаем во внимание его пожелания, берем в расчет консультации всех специалистов, дополнительные методы обследования и выносим на консилиуме окончательное решение о проведении операции или отказе от нее. Умение провести наркоз, умение вовремя, быстро и правильно вывести пациента из наркоза – это тоже достаточно интересно. И очень приятно слышать слова благодарности, когда человек просыпается и спрашивает:

– А что, операция уже закончена?

– Знаете, пять минут назад, – отвечаю я.

– Да? А я даже и не заметил! – удивляется.

– Ну, вот, я же предупреждал, что время операции пролетит для вас незаметно, какой бы она ни была по продолжительности.

Это что касается операций косметической направленности, которые можно отнести к поверхностным операциям, если брать в счет полостные и другие операции – это несколько сложнее, да и ответственности больше.

Во всех подобных случаях уровень ответственности очень и очень серьезный.

Да, безусловно. На какое-то время врач-анестезиолог берет бразды правления организмом человека в свои руки.

По всему, анестезиолог – это человек с железными нервами и твердыми холодными руками, растущими из правильного места, так?

По поводу нервов – абсолютно точно, плюс хорошая реакция, способность быстро и правильно принимать решения, сообразительность и даже в какой-то мере интеллект. Правильно растущие руки тоже не помешают, но это в большей степени касается хирургов. Но в первую очередь все-таки – быстрота принятия решений.

Часто ли приходят пациенты с надуманными проблемами?

Если говорить именно про пластическую хирургию, не хочу сказать, что это надуманные проблемы – это особенности восприятия пациента собственной внешности, часто связанное с внутренними проблемами, комплексами, устранив которые пациент улучшит качество жизни. Если пациент поставил цель что-то в себе изменить, нашел информацию в интернете, прочитал отзывы, проконсультировался предварительно уже с несколькими врачами и подобрал себе наиболее подходящего специалиста – это, как мне кажется, уже не надуманные проблемы, а осознанное решение.

Что вами движет, когда вы каждый день просыпаетесь и идете на работу?

Удовлетворение от правильно, профессионально выполненной работы – вот, что движет, и честно говоря, не задумываешься, что может быть по-другому. Очень приятно, когда срабатывается бригада, и хирург уверен в тебе и прислушивается к твоему мнению по поводу наркозов и, вообще, по поводу проведения операций. Не везде это бывает, но именно во «Времени красоты» меня это радует и бодрит. По крайней мере, если я вижу какие-то противопоказания, не боюсь, что к моему мнению не прислушаются и скажут: «Нет, давайте будем зарабатывать деньги, давайте возьмем кого угодно на операцию». Если я скажу, что есть большой риск, то мы скорее отправим пациента на повторное обследование или дополнительное лечение, нежели будем рисковать его здоровьем и даже жизнью. Такие вещи не могут не радовать. И естественно, работа со слаженным и сплоченным коллективом, где нет никаких недомолвок.